Форум » ДАЙДЖЕСТ (Обсуждение интересного из паутины) » Как разговаривать о сексе » Ответить
Как разговаривать о сексе
Анфиса: тыц [more]Крекс...пекс...секс... +T- Как-то позвонил мне старый приятель. И стараясь справиться со сбивающимся дыханием, сообщил, что произошло нечто ужасное, и что ему немедленно нужна моя квалифицированная помощь. "Представляешь, - зловещим шепотов поведал он мне, - после того, как мой восьмилетний сын играл с айпадом, я обнаружил в гугле запрос.....большие сиси!!!" Не стану скрывать: напряженность момента была смазана моей истерикой. А когда я отсмеялся, когда мы с приятелем поговорили обо всем, когда он, успокоенный, отправился болтать с сыном о "больших сисях" и не только о них, я всерьез задумался. Чего же так испугался взрослый достойный человек? Ведь ситуация эта забавная, легкая. И, конечно, она является чудесным поводом для интереснейшего разговора с сыном. Почему он, как и большинство родителей, впал в ступор лишь только появился малюсенький намек на возможный разговор о сексе? И это при том, заметим, что у представителей взрослого мира в основном нет ни малейших проблем с обсуждением действительно сложных, тяжелых и опасных тем. Скажем, нам ничего не стоит походя поговорить о насилии. Ну, типа, ударили – дай сдачи, или наоборот, объясни словами, что ты чувствуешь. Или о войне, которая, кажется, принудительно обсуждается уже не только в школах, даже не в детских садах, а чуть ли не в яслях. Про это можно, значит? О смерти, о предательстве, о разрухе, о ненависти – можно, а о любви и о самой жизни - нельзя? Немного странно, не так ли? Когда меня спрашивают «как с детьми говорить о сексе», я обычно задаю один и тот же вопрос: «а вы-то – взрослые – между собой как об этом разговариваете?» И, знаете, очень редко мне удается добиться внятного ответа. Чаще раз за разом я слышу некое глубокомысленное или смущенное мычание. Так может, тема эта сложна и опасна вовсе не для детей, а для их родителей? Может быть это не детям «рано» или «вредно», а родителям страшно и непонятно? Как и в других подобных случаях, множество «специалистов» изобретают способы, как сделать жизнь комплексующих взрослых комфортнее, как постараться поговорить о сексе максимально «безопасно», а лучше - не поговорить вовсе, надеясь, что в свое время они сами все узнают. Узнают... Сами... Я, конечно, прекрасно понимаю: в определенном смысле и язык наш против нас. В каких словах говорить об этом? Как и что объяснять? Право, не использовать же мерзотное слово «пися», от которого нам самим моментально становится противно, и которое уже по самому значению категорически не подходит для обсуждения данной темы. А с другой стороны, и к словам «вагина» и «пенис» нас как-то совсем не приучили... Как назвать сам сексуальный процесс? Половой, так сказать, акт. Может, и правда, не надо? Может действительно они как-нибудь без нас? К возможной войне подготовим, а с любовью - пусть сами разбираются... Но ведь страхи, комплексы и табу рождаются как раз в многократно повторенных ситуациях типа этой. Когда одних слов не хватает, а другие мы не решаемся произнести (например, потому что их не произносили наши родители или потому что они определяли что-то, о чем и думать-то было запрещено). Трудно? Уверен, что непросто. Но ведь речь снова о той самой родительской функции, о которой так любит рассуждать взрослый мир. Что ж, вы и правда хотите обеспечить детям поддержку и помощь? Тогда научите их говорить о любви человеческими словами, а не пошлыми двусмысленными междометиями или скабрезными жестами. Для ребенка отношения между людьми - часть мира, который он познает. Вот и все. И опасностей тут уж точно не больше, чем в любом другом вопросе. Помните: "В Лотлориэне существует лишь то зло, которое мы приносим с собой"? Вот и в разговоре о сексе то же самое: неоткуда взяться пошлости и ощущению разврата у ребенка, разве что вы сами привнесете их в разговор. Тема секса, понятное дело, очень плотно связана с темой появления человека на свет. Однако темы эти вовсе не идентичны, не правда ли? Отчего же в статьях типа "детям - о сексе" они так часто смешиваются, и статьи в лучшем случае превращаются в "детям об оплодотворении и зачатии"? Не оттого ли, что если уж и говорить «о чем-то таком», то уж во всяком случае не об удовольствии, а о необходимости… Мы как будто стыдимся своей человечности, как будто опасаемся разговора о том, что есть действия, которые мы делаем не по долгу, а по желанию, из удовольствия, по любви... Несколько слов придется, видимо, все-таки сказать и о невинном вопросе "откуда я взялся". Мне хорошо знакомы рекомендации типа "скажите, что папина клеточка встретилась с маминой клеточкой". Увы, боюсь, после такого откровения человек может почувствовать себя разве что недоумком. Ведь понять из этого объяснения нельзя ровным счетом ничего. А спрашивать дальше уже боязно: еще не понимая, он уже чувствует, что становится свидетелем действия некоего табу – не случайно мама (папа) все на свете может объяснить просто и понятно, а тут - прямо наваждение какое-то. А непоняток между тем при такой постановке вопроса много-премного: где встречаются клеточки? Как они знакомятся? Что для этого им нужно? Постоянно ли они встречаются? Чем занимаются при встрече? И так далее. Родным братом этой рекомендации предстает и совет "отвечать только на поставленный вопрос", ведь это опять не более чем очередная попытка защитить самих родителей от неудобных разговоров. Такова же и идея «просто дождаться вопросов». Их, как мы понимаем, может и не последовать. И совсем не потому, что эта тема не интересна. Заметим, что в случае, когда ребенок спрашивает, например, о причинах дождя, мы не останавливаемся на фразе "происходит конденсация влаги в облаках при низких температурах". Мы стараемся максимально подробно, широко и понятно раскрыть тему, мы стремимся к диалогу, мы провоцирует вопросы и радуемся им, делимся ассоциациями, показываем картинки. Так же как не ждем мы вопросов и в тысяче других случаев, а напротив - смело и уверенно заявляем темы для обсуждения. В случае же "клеточка встречается с клеточкой" мы даем максимально закрытый и непонятный ответ, радуясь, если уточняющих вопросов не последует. Неужели вы думаете, что наш чуткий, тонкий, умный ребенок не чувствует этого? Еще как чувствует! И ловит наше невербальное сообщение: говорить об этом не следует. А если и следует, то не с мамой - ей, похоже, не слишком-то удобно рассуждать на эту тему... И если вдруг в глубине души мы лелеем надежду, что когда придет время, это табу не повлияет на его (ее) отношения, помыслы, действия, - это уж, извините, совсем утопия. Что же творится с нами? Разве нам не интересно говорить об этом? Что заставляет нас превращаться из ярких, тонких, чутких людей в молчаливых истуканов, не способных вымолвить честного слова? Боюсь, что как и всегда в ответе наши собственные привычки, модели, воспоминания. Мы пытаемся оправдать перманентный кошмар интимностью темы, а на деле снова путаемся в собственных страхах. Страхах, подаренных нашим прошлым, которое так пугающе похоже на организуемое нами их настоящее. И будущее. И на деле мы совершаем очередное предательство, бросая близкого человека просто потому, что нам тяжело (не хочется, не умеется, страшно) говорить о том, что для него важно. Пугая себя, мы смешиваем все «неудобные» темы в кучу: секс с месячными, мастурбацию с родами, зачатие с порнографией. А в результате - сколько детей узнали о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной в таких словах и выражениях, что и повторить-то их не представляется возможным. Скольким заботливые старшие друзья рассказали о том, что сексуальные отношения это грязь, в которой вымазаны все взрослые, и в которой непременно вымажутся и они сами! …Память хранит страшное воспоминание моего позднего детства: мальчик лет девяти пытается противостоять грязным и гадким подросткам, которые захлебываясь собственным гоготом повторяют: "твой папа е...т твою маму". А он, несчастный, почти плача, лепечет: "Это неправда, не е..т". Ужас охватывает меня до сих пор. И я признаюсь: я не вмешался. Лет тогда мне было - что-то около 13. И я совсем не знал, как поступать. И просто стоял в стороне. Социальное во мне убеждало: ты должен гоготать вместе с ними, а сердце сжималось. И сжимается до сих пор. У вас что же, есть сомнения в том, кто виноват в этой мерзкой ситуации? Думаете, не те, кто не смогли выполнить своей базисной родительской функции и объяснить человеку суть простых (и прекрасных) аспектов человеческих отношений ?! Не смогли объяснить не одному только несчастному мальчику, а всем участникам этой жуткой истории. Увы, виноваты мы. И в пошлости, и в гадости, и в бессилии, и в страхе. Итак, должны ли родители вообще говорить с детьми о сексе? Ответ однозначен: должны! Да, именно так: не "могут", когда их спрашивают (ибо вполне можно и не дождаться вопроса), а ДОЛЖНЫ! Как говорить? Да правду говорить. О том, что люди любят друг друга, о том, что часто им хочется прижаться друг к другу тесно-тесно - так тесно, что они практически проникают друг в друга. О том, почему такие отношения называются интимными. О том, что бывают такие отношения между самыми любимыми людьми, и что это настоящее счастье - испытывать такую любовь. О том, что это часть волшебных любовных приключений, до которых еще предстоит дорасти (да-да, у человека не возникает желание попробовать все, о чем он узнает прямо здесь и прямо сейчас - он хорошо понимает, что до многого нужно дорасти). О том, что речь идет о настоящем удовольствии - таком, что и рассказать-то словами трудно. О том, что вы завидуете им, потому что когда-то у них будет их первый раз, которого у вас уже не будет. О том, что у женщин есть вагина, а у мужчин - пенис, и что эти органы играют важнейшую роль в нашей жизни вообще и в любви - в частности. О том, что друг к другу нужно относиться бережно, о том, что зачаты дети в настоящей любви.... Много о чем... Смущаетесь? Объясняйте почему. Только говорите! Разговор о сексе не имеет ничего общего с развратом, напротив - в определенном смысле сам факт разговора уже является прививкой от разврата и пошлости. Ответьте себе честно на вопрос, что пугает вас: это станет чудесным первым шагом. Вы, конечно, знаете ставшую расхожей фразу, приписываемую Ж.-Ж. Руссо: ""Если вы не уверены, что в состоянии сохранить тайну о взаимоотношениях полов до его 16-летия, постарайтесь, чтобы он узнал о них до восьми". Кажется, неплохо сказано, а? Помните: завтра может быть поздно. Если человек не узнает о любви от вас, если не услышит от любящих людей, что любовные отношения бывают разными, что есть и прекрасное продолжение их влюбленности друг в друга в первом классе - продолжение, связанное с возрастом, с ответственностью, с чувствами, - он узнает об этом от ваших врагов. И они-то уж точно позаботятся о том, чтобы в его сознание вошли грязь, пошлость, стыд, ложь. Враги, поверьте, в данном случае не слишком сильное слово. Именно они расскажут, что не существует никакой любви, а только похоть, что все женщины шлюхи, что под одеждой все люди голые, что настоящий мужик должен держать бабу в узде... А что будет дальше - вы и сами знаете... [/more] Собственно, чего меня смутило. Если подчёркнутое сказать, а ещё ляпнуть не подумав "поэтому родители спят вместе", ведь секс он в постели чаще и ночью, ну по крайней мере ассоциативно, то у ребёнка не возникнет мысль, что родители его не любят, т.к. в постель не берут? ЗЫ надо писать в постели или в постеле, а то я стеной проверяю почему-то и мне подчёркивает. Где мой затык?
Ответов - 7
НашеВеличество: Существительное ж.р. с окончанием на "ь" т.е. 3-е скл.. след. в постели. Где кончается чей-то текст и начинаются твои ремарки? Потому как детей нет и не будет, тема неблизка. Сама росла в эпоху дремучего материализма и полного отсутствия секса. Классе в 5-м нас, девочек, однажды собрали после уроков под ухмылки мальчиков и школьная медсестра рассказала о менструации, о возможной беременности и о том, что есть такие негодяи, которые могут воспользрваться девичьей доверчивостью и влюбчивостью и... карочи - можно забеременнеть, что есть ужас ужасный. С этим я вышла в жизнь. Точка. Дальше уже опыт старших товарищей, тоже не слишком вдохновляющий.
Анфиса: НашеВеличество если свернуть, то моё под Скрытый текст.
Динка и Ко: Анфиса , я вчера начала читать и вырубилась. Сегодня дочитаю, честно. Одним глазом увидела "большие сиськи" в ппоисковике мальчика. У нас год назад Колямба шарил в поисках сисек.
Динка и Ко: Анфиса, я не говорила с ребятами про сам процесс полового акта. Но меня они спрашивали и про пенис, и про вагину. Я рассказывала, что это такое. Про удовольствие упоминала в процессе рассказа. Думаю, может стоит с ними еще раз поговорить? В постель они не лезут, СБ Дочка иногда засыпает с нами, потом муж относит ее в детскую. Теперь же там у дочки новая кровать и ей дико нравится.
maka: про коитус как факт живой природы меня просветили друзья-приятели (вспомним (ли???) непотребные частушки из детского сада), ну и потом были еще какие-то пошлые шутки. Но я как-то не соотносила это с моими родителями. Тем более мама вела просветительские беседы исключительно в ключе деторождения в браке. Ну а потом про месячные, ближе к 15 уже откровенно, что есть секас (опять же только в браке и только с мужем). Ну а родительская кровать всегда была под запретом. Просто потому что. У всего есть свои рамки. Например, не бегать по всякой ерунде в родительскую спальню, не тревожить их в выходные утром...
НашеВеличество: СЗГ в какой-то темке кто-то вспоминал детство босоногое и секспросвет и то, что раз есть "это", то есть дети, а если нет детей, то и "этого" нет. В свете этой теории где-то классе в 3-4 мы обсуждали отсутствие детей у Ленина: вот он был выше "этого", всей этой гадости. Так вот в той темке СЗГ.автор тоже вспоминал о детских размышлениях в кругу друзей: "Как? И Ленин???" -- "Нет, Ленин этого не делал, у Ленина детей не было". У Ленина был только сифилис, позже заявили знающие люди.
Динка и Ко: НашеВеличество , моя мама родилась и росла в деревне. Они (с подругами) считали, что сколько детей в семье, столько секса и было у родителей
полная версия страницы